Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
воскресенье, 06 мая 2012
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.
И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины,
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной,
Как я, смирен и оглушен.
А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!»* кричат.
И каждый вечер, в час назначенный,
(Иль это только снится мне?)
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.
И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины,
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной,
Как я, смирен и оглушен.
А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!»* кричат.
И каждый вечер, в час назначенный,
(Иль это только снится мне?)
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.
суббота, 05 мая 2012
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
ПЕСНЯ ПОСЛЕДНЕЙ ВСТРЕЧИ
Так беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки.
Я на правую руку надела
Перчатку с левой руки.
Показалось, что много ступеней,
А я знала — их только три!
Между кленов шепот осенний
Попросил: «Со мною умри!
Я обманут моей унылой
Переменчивой, злой судьбой».
Я ответила: «Милый, милый -
И я тоже. Умру с тобой!»
Это песня последней встречи.
Я взглянула на темный дом.
Только в спальне горели свечи
Равнодушно-желтым огнем.
Так беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки.
Я на правую руку надела
Перчатку с левой руки.
Показалось, что много ступеней,
А я знала — их только три!
Между кленов шепот осенний
Попросил: «Со мною умри!
Я обманут моей унылой
Переменчивой, злой судьбой».
Я ответила: «Милый, милый -
И я тоже. Умру с тобой!»
Это песня последней встречи.
Я взглянула на темный дом.
Только в спальне горели свечи
Равнодушно-желтым огнем.
воскресенье, 22 апреля 2012
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
IF HITLER WAS ALIVE TODAY
HE'D LISTENED TO THE CURE, THE SMITHS, AND DEPECHE MODE
HE'D LISTENED TO THE CURE, THE SMITHS, AND DEPECHE MODE
среда, 18 апреля 2012
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
Спящий лебедь
Земная жизнь моя - звенящий,
Невнятный шорох камыша.
Им убаюкан лебедь спящий,
Моя тревожная душа.
Вдали мелькают торопливо
В исканьях жадных корабли.
Спокойной в заросли залива,
Где дышит грусть, как гнет земли.
Но звук, из трепета рожденный,
Скользнет в шуршанье камыша -
И дрогнет лебедь пробужденный,
Моя бессмертная душа.
И понесется в мир свободы,
Где вторят волнам вздохи бурь,
Где в переменчивые воды
Глядится вечная лазурь.
<1897>
Серебряный век русской поэзии.
Москва: Просвещение, 1993.
Земная жизнь моя - звенящий,
Невнятный шорох камыша.
Им убаюкан лебедь спящий,
Моя тревожная душа.
Вдали мелькают торопливо
В исканьях жадных корабли.
Спокойной в заросли залива,
Где дышит грусть, как гнет земли.
Но звук, из трепета рожденный,
Скользнет в шуршанье камыша -
И дрогнет лебедь пробужденный,
Моя бессмертная душа.
И понесется в мир свободы,
Где вторят волнам вздохи бурь,
Где в переменчивые воды
Глядится вечная лазурь.
<1897>
Серебряный век русской поэзии.
Москва: Просвещение, 1993.
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
Зачем твой взгляд, и бархатный, и жгучий,
Мою волнует кровь И будит в сердце силою могучей
Уснувшую любовь?
Встречаясь с ним, я рвусь к тебе невольно,
Но страсть в груди давлю... Ты хочешь знать, как сладко мне и больно,
Как я тебя люблю?
Закрой глаза завесою двойною
Твоих ресниц густых Ты не прочтешь под маской ледяною
Ни дум, ни чувств моих!
Мою волнует кровь И будит в сердце силою могучей
Уснувшую любовь?
Встречаясь с ним, я рвусь к тебе невольно,
Но страсть в груди давлю... Ты хочешь знать, как сладко мне и больно,
Как я тебя люблю?
Закрой глаза завесою двойною
Твоих ресниц густых Ты не прочтешь под маской ледяною
Ни дум, ни чувств моих!
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
Бэзил Холлуорд - это я, каким я себя представляю; лорд Генри - я, каким меня представляет свет; Дориан - каким бы я хотел быть, возможно, в иные времена (Оскар Уайльд)
понедельник, 16 апреля 2012
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
Город — черно-белый,
Горожане — тоже.
Судьбы их и внешность
Отчасти похожи.
Город — черно-белый,
Как на старом снимке...
Первый снег несмелый,
Тонкие снежинки.
Черные деревья,
Черные дороги...
Чувство утомления
Страха и тревоги.
Белые строения,
Белые проулки...
Люди-Привидения
По пути прогулки.
Тучи снеговые,
Словно в диком танце,
Снегом осыпают
Город Декаданса...
Горожане — тоже.
Судьбы их и внешность
Отчасти похожи.
Город — черно-белый,
Как на старом снимке...
Первый снег несмелый,
Тонкие снежинки.
Черные деревья,
Черные дороги...
Чувство утомления
Страха и тревоги.
Белые строения,
Белые проулки...
Люди-Привидения
По пути прогулки.
Тучи снеговые,
Словно в диком танце,
Снегом осыпают
Город Декаданса...
воскресенье, 15 апреля 2012
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
Решусь, пора освободиться
Решусь — пора освободиться
От мрачной горести моей,
Вздохнуть в последний раз, проститься
С любовью, с памятью твоей!
Забот и света я чуждался
И не для них был создан я,
Теперь же с радостью расстался,
Каким бедам страшить меня?
Хочу пиров, хочу похмелья;
Бездушным в свете стану жить;
Со всеми рад делить веселье,
Ни с кем же горя не делить.
То ль было прежнею порою!
Но счастье жизни отнято:
Здесь в мире брошен я тобою
Ничто уж ты — и все ничто.
Улыбка — горю лишь угроза,
Из-под нее печаль видней;
Она — как на гробнице роза;
Мученье сжатое сильней.
Вот меж друзей в беседе шумной
Невольно чаша оживит,
Весельем вспыхнет дух безумный, —
Но сердце томное грустит.
Взойдет бывало месяц полный
Над кораблем в тиши ночной:
Он серебрит Эгейски волны…
А я, к тебе стремясь душой,
Любил мечтать, что взор твой милый
Теперь пленяет та ж луна.
О Тирза! над твоей могилой
Тогда светила уж она.
В часы бессонные недуга,
Как яд кипел, волнуя кровь —
"Нет", думал я, "страданьем друга
Уж не встревожится любовь!"
Ненужный дар тому свобода,
Кто в узах жертва дряхлых лет.
Вот воскресит меня природа —
К чему? — тебя в живых уж нет.
Когда любовь и жизнь так новы,
В те дни залог мне дан тобой:
Печали краской рок суровый
Мрачит его передо мной.
Навек той сердце охладело,
Кем было все оживлено;
Мое без смерти онемело,
Но чувства мук не лишено.
Залог любви, печали вечной,
Прижмись, прижмись к груди моей;
Будь стражем верности сердечной,
Иль сердце грустное убей!
В тоске не гаснет жар мятежный,
Горит за сенью гробовой,
И к мертвой пламень безнадежный
Святее, чем любовь к живой.
Решусь — пора освободиться
От мрачной горести моей,
Вздохнуть в последний раз, проститься
С любовью, с памятью твоей!
Забот и света я чуждался
И не для них был создан я,
Теперь же с радостью расстался,
Каким бедам страшить меня?
Хочу пиров, хочу похмелья;
Бездушным в свете стану жить;
Со всеми рад делить веселье,
Ни с кем же горя не делить.
То ль было прежнею порою!
Но счастье жизни отнято:
Здесь в мире брошен я тобою
Ничто уж ты — и все ничто.
Улыбка — горю лишь угроза,
Из-под нее печаль видней;
Она — как на гробнице роза;
Мученье сжатое сильней.
Вот меж друзей в беседе шумной
Невольно чаша оживит,
Весельем вспыхнет дух безумный, —
Но сердце томное грустит.
Взойдет бывало месяц полный
Над кораблем в тиши ночной:
Он серебрит Эгейски волны…
А я, к тебе стремясь душой,
Любил мечтать, что взор твой милый
Теперь пленяет та ж луна.
О Тирза! над твоей могилой
Тогда светила уж она.
В часы бессонные недуга,
Как яд кипел, волнуя кровь —
"Нет", думал я, "страданьем друга
Уж не встревожится любовь!"
Ненужный дар тому свобода,
Кто в узах жертва дряхлых лет.
Вот воскресит меня природа —
К чему? — тебя в живых уж нет.
Когда любовь и жизнь так новы,
В те дни залог мне дан тобой:
Печали краской рок суровый
Мрачит его передо мной.
Навек той сердце охладело,
Кем было все оживлено;
Мое без смерти онемело,
Но чувства мук не лишено.
Залог любви, печали вечной,
Прижмись, прижмись к груди моей;
Будь стражем верности сердечной,
Иль сердце грустное убей!
В тоске не гаснет жар мятежный,
Горит за сенью гробовой,
И к мертвой пламень безнадежный
Святее, чем любовь к живой.
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
Бальмонт – Гибель
Предчувствием бури окутан был сад.
Сильней заструился цветов аромат.
Узлистые сучья как змеи сплелись.
Змеистые молнии в тучах зажглись.
Как хохот стократный, громовой раскат
Смутил, оглушил зачарованный сад.
Свернулись, закрылись цветов лепестки.
На тонких осинах забились листки.
Запрыгал мелькающий бешеный град
Врасплох был захвачен испуганный сад
С грозою обняться и слиться хотел
Погиб – и упиться грозой не успел.
Предчувствием бури окутан был сад.
Сильней заструился цветов аромат.
Узлистые сучья как змеи сплелись.
Змеистые молнии в тучах зажглись.
Как хохот стократный, громовой раскат
Смутил, оглушил зачарованный сад.
Свернулись, закрылись цветов лепестки.
На тонких осинах забились листки.
Запрыгал мелькающий бешеный град
Врасплох был захвачен испуганный сад
С грозою обняться и слиться хотел
Погиб – и упиться грозой не успел.
четверг, 12 апреля 2012
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
Маленький ангел сидел на облачке, свесив ножки.Он наблюдал за городом, который казался ему муравейником. Вдруг в окне одного дома он увидел знакомое лицо.
«Это ведь она»,- подумал ангел и плавно начал спускаться вниз. Вот его маленькие ножки уже коснулись земли, он приоткрыл дверь подъезда и скользнул в маленкую щель. Поднялся на девятый этаж и оказался рядом с той самой дверью.
Маленькой ручкой он дотронулся до звонка, и его пронзительный крик встревожил тишину.«Кто там?»-спросил когда-то знакомый голос.
-Это я, Ангел.
-Не знаю никакого Ангела. Вы, наверное, ошиблись квартирой!
-Да нет же, я не ошибся! Это я же я, Ангел… открой пожалуйста…
Дверь открылась, и Ангел увидел ЕЁ. Она была уже не та… Замученная, бледная, в старом халате… «Неужели это ты? Что с тобой стало?!»- воскликнул Ангел.
-Мы знакомы??? Я вас впервые вижу. Что вам нужно? Зачем вы здесь?
Тусклыми глазами смотрела девушка и ничего не понимала.
-Ты ничего не помнишь?
-Нет. Я очень устала, и советую вам побыстрее убраться отсюда. Тем более скоро придет мой муж. Я думаю, он будет не очень рад видеть в своем доме посторонних. Она села за стол и повернулась спиной к Ангелу. Ангел подошел к ней поближе и робко обнял ее за плечи, прижался к ее спине своим маленьким тельцем. «Я сейчас тебе кое-что покажу, пообещай, что сразу же уйдешь»… Она сняла халат, и на ее совершенном теле, на ее персиковой спине, в районе лопаток, находились два ужасных шрама… «А теперь уходи»…
В дверь позвонили, и она вздрогнула. Поспешно встала со стула и побежала открывать дверь. Это был ее муж. «А это кто еще???»- недовольно буркнул муж. «Он уже уходит»- строго посмотрела на Ангела девушка. «Я голоден, через 5 минут приду есть»- заявил муж. Девушка поторопилась на кухню. «Дверь вот там,-указал пальцем на дверь мужчина.- Убирайся!»
В больших глазах Ангела показались слезки.
-Где ЕЕ Крылья??? Куда ты дел ее крылья? У нее были огромные белые крылья. Зачем ты их отрезал??? Ты же погубил ее!- захлебывался в слезах Ангел.
-Понимаешь, мы любим друг друга… И соотвественно спим вместе! А знаешь, как мешали этому крылья! Ей было неудобно лежать на спине, поэтому я их и отрезал! Теперь все у нас в порядке! Мы счастливы!
Ангел уже вышел на улицу, где шел мокрый снег…
«И все-таки вы не любите друг друга!!! Она погибнет с тобой...»- крикнул Ангел вслед… Мужчина выбежал на улицу, но Ангел был уже высоко…
«ПОЧЕМУ??? ПОЧЕМУ ТЫ ТАК ГОВОРИШЬ???»- кричал мужчина, смотря в небеса.
«ПОТОМУ ЧТО ЛЮБВИ КРЫЛЬЯ НИКОГДА НЕ МЕШАЮТ»- прошептал Ангел…
«Это ведь она»,- подумал ангел и плавно начал спускаться вниз. Вот его маленькие ножки уже коснулись земли, он приоткрыл дверь подъезда и скользнул в маленкую щель. Поднялся на девятый этаж и оказался рядом с той самой дверью.
Маленькой ручкой он дотронулся до звонка, и его пронзительный крик встревожил тишину.«Кто там?»-спросил когда-то знакомый голос.
-Это я, Ангел.
-Не знаю никакого Ангела. Вы, наверное, ошиблись квартирой!
-Да нет же, я не ошибся! Это я же я, Ангел… открой пожалуйста…
Дверь открылась, и Ангел увидел ЕЁ. Она была уже не та… Замученная, бледная, в старом халате… «Неужели это ты? Что с тобой стало?!»- воскликнул Ангел.
-Мы знакомы??? Я вас впервые вижу. Что вам нужно? Зачем вы здесь?
Тусклыми глазами смотрела девушка и ничего не понимала.
-Ты ничего не помнишь?
-Нет. Я очень устала, и советую вам побыстрее убраться отсюда. Тем более скоро придет мой муж. Я думаю, он будет не очень рад видеть в своем доме посторонних. Она села за стол и повернулась спиной к Ангелу. Ангел подошел к ней поближе и робко обнял ее за плечи, прижался к ее спине своим маленьким тельцем. «Я сейчас тебе кое-что покажу, пообещай, что сразу же уйдешь»… Она сняла халат, и на ее совершенном теле, на ее персиковой спине, в районе лопаток, находились два ужасных шрама… «А теперь уходи»…
В дверь позвонили, и она вздрогнула. Поспешно встала со стула и побежала открывать дверь. Это был ее муж. «А это кто еще???»- недовольно буркнул муж. «Он уже уходит»- строго посмотрела на Ангела девушка. «Я голоден, через 5 минут приду есть»- заявил муж. Девушка поторопилась на кухню. «Дверь вот там,-указал пальцем на дверь мужчина.- Убирайся!»
В больших глазах Ангела показались слезки.
-Где ЕЕ Крылья??? Куда ты дел ее крылья? У нее были огромные белые крылья. Зачем ты их отрезал??? Ты же погубил ее!- захлебывался в слезах Ангел.
-Понимаешь, мы любим друг друга… И соотвественно спим вместе! А знаешь, как мешали этому крылья! Ей было неудобно лежать на спине, поэтому я их и отрезал! Теперь все у нас в порядке! Мы счастливы!
Ангел уже вышел на улицу, где шел мокрый снег…
«И все-таки вы не любите друг друга!!! Она погибнет с тобой...»- крикнул Ангел вслед… Мужчина выбежал на улицу, но Ангел был уже высоко…
«ПОЧЕМУ??? ПОЧЕМУ ТЫ ТАК ГОВОРИШЬ???»- кричал мужчина, смотря в небеса.
«ПОТОМУ ЧТО ЛЮБВИ КРЫЛЬЯ НИКОГДА НЕ МЕШАЮТ»- прошептал Ангел…
четверг, 15 марта 2012
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
Шагни вперед… Почувствуй холод
И леденящей бездны взгляд.
Ты стар душой, хоть телом молод
Твой выбор сделан. Путь назад
Закрыт. Старуха в балахоне
Уже распахивает дверь
И трёт костлявые ладони...
Но не от радости. Поверь.
Ей тоже зябко и морозно...
Но ничего. Пусть подождет.
Она привыкла видеть слезы...
Поплачь… И сделай шаг вперед!
И леденящей бездны взгляд.
Ты стар душой, хоть телом молод
Твой выбор сделан. Путь назад
Закрыт. Старуха в балахоне
Уже распахивает дверь
И трёт костлявые ладони...
Но не от радости. Поверь.
Ей тоже зябко и морозно...
Но ничего. Пусть подождет.
Она привыкла видеть слезы...
Поплачь… И сделай шаг вперед!
среда, 14 марта 2012
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
Empathy is defined as the ability to perceive someone else's experience. Dr. Simon Baron-Cohen, the cousin of actor Sasha, is an avid researcher on empathy and reports that for the most part, women demonstrate empathy to a greater degree than do men.
But did you know there are two kinds of empathy?
Cognitive empathy is the ability to perceive what another person is thinking. "She must be telling herself this was a mistake."
Affective empathy is the ability to sense what another person is emotionally experiencing. "She must be feeling upset about this mistake."
Of course, there's much more to the process of empathy. But should you want to stretch your ability to feel for another person try these tips:
1) Ask yourself what must this person be thinking? This will broaden your cognitive empathy.
2) Same goes for affective empathy - imagine what feelings and emotions might be stirring within another person.
3) If it's hard for you to "be in another person's shoes", ask yourself what YOU might be thinking or feeling if you were in a similar situation.
But did you know there are two kinds of empathy?
Cognitive empathy is the ability to perceive what another person is thinking. "She must be telling herself this was a mistake."
Affective empathy is the ability to sense what another person is emotionally experiencing. "She must be feeling upset about this mistake."
Of course, there's much more to the process of empathy. But should you want to stretch your ability to feel for another person try these tips:
1) Ask yourself what must this person be thinking? This will broaden your cognitive empathy.
2) Same goes for affective empathy - imagine what feelings and emotions might be stirring within another person.
3) If it's hard for you to "be in another person's shoes", ask yourself what YOU might be thinking or feeling if you were in a similar situation.
четверг, 23 февраля 2012
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.
Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек
Черный, черный!
"Слушай, слушай, -
Бормочет он мне, -
В книге много прекраснейших
Мыслей и планов.
Этот человек
Проживал в стране
Самых отвратительных
Громил и шарлатанов.
В декабре в той стране
Снег до дьявола чист,
И метели заводят
Веселые прялки.
Был человек тот авантюрист,
Но самой высокой
И лучшей марки.
Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою.
Счастье, - говорил он, -
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
Это ничего,
Что много мук
Приносят изломанные
И лживые жесты.
В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым -
Самое высшее в мире искусство".
"Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Живешь водолазовой.
Что мне до жизни
Скандального поэта.
Пожалуйста, другим
Читай и рассказывай".
Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой, -
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.
. . . . . . . . . . . .
Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Ночь морозная.
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.
Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.
"Слушай, слушай! -
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится. -
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.
Ах, положим, ошибся!
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет "она",
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?
Ах, люблю я поэтов!
Забавный народ.
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую, -
Как прыщавой курсистке
Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.
Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами...
И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою"
"Черный человек!
Ты прескверный гость.
Это слава давно
Про тебя разносится".
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу...
. . . . . . . . . . . . .
...Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один...
И разбитое зеркало...
14 ноября 1925
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.
Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек
Черный, черный!
"Слушай, слушай, -
Бормочет он мне, -
В книге много прекраснейших
Мыслей и планов.
Этот человек
Проживал в стране
Самых отвратительных
Громил и шарлатанов.
В декабре в той стране
Снег до дьявола чист,
И метели заводят
Веселые прялки.
Был человек тот авантюрист,
Но самой высокой
И лучшей марки.
Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою.
Счастье, - говорил он, -
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
Это ничего,
Что много мук
Приносят изломанные
И лживые жесты.
В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым -
Самое высшее в мире искусство".
"Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Живешь водолазовой.
Что мне до жизни
Скандального поэта.
Пожалуйста, другим
Читай и рассказывай".
Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой, -
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.
. . . . . . . . . . . .
Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Ночь морозная.
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.
Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.
"Слушай, слушай! -
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится. -
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.
Ах, положим, ошибся!
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет "она",
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?
Ах, люблю я поэтов!
Забавный народ.
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую, -
Как прыщавой курсистке
Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.
Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами...
И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою"
"Черный человек!
Ты прескверный гость.
Это слава давно
Про тебя разносится".
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу...
. . . . . . . . . . . . .
...Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один...
И разбитое зеркало...
14 ноября 1925
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
Все говорят:
'Его талант -от бога!'
А ежели -от черта?
Что тогда?..
Выстраиваясь медленно в эпоху,
ни шатко и ни валко
шли года.
И жил талант.
Больной.
Нелепый.
Хмурый.
Всего Гомера знавший назубок.,
Его считал
своею креатурой
тогда еще существовавший
бог.
Бог находил, что слог его прекрасен,
что на земле таких -
наперечет!..
Но с богом был, конечно, не согласен
тогда еще не отмененный
черт.
Таланту черт шептал:
'Опомнись,
бездарь!
Кому теперь стихи твои нужны?!
Ведь ты, как все,
погибнешь в адской бездне.
Расслабься!
Не отягощай вины'.
И шел талант в кабак.
И -
расслаблялся.
Он пил всерьез!
Он вдохновенно
пил!
Так пил,
что черт глядел и умилялся.
талант
себя талантливо
губил!..
Бог
тоже не дремал!
В каморке утлой,
где -стол,
перо
и пузырек чернил,
бог возникал
раскаяньем наутро,
загадочными строчками
дразнил...
Вставал талант,
почесываясь сонно.
Утерянную личность
обретал.
И банка
огуречного рассола
была ему нужнее,
чем нектар...
Небритый.
С пересохшими губами.
Упрямо ждал он
часа своего...
И строки
на бумаге
проступали,
как письмена,-
отдельно от него.
И было столько гнева и напора
в самом возникновенье
этих строк!..
Талант, как на медведя,
шел
на бога!
И черта
скручивал
в бараний рог!..
Талант работал.
Зло.
Ожесточенно.
Перо макая
в собственную боль.
Теперь он богом был!
И был он чертом!
А это значит:
был
самим собой.
И восходило солнце
над строкою!..
Крестился черт.
И чертыхался бог.
'Да как же смог он
написать
такое?!'
...А он
еще и не такое
мог.
'Его талант -от бога!'
А ежели -от черта?
Что тогда?..
Выстраиваясь медленно в эпоху,
ни шатко и ни валко
шли года.
И жил талант.
Больной.
Нелепый.
Хмурый.
Всего Гомера знавший назубок.,
Его считал
своею креатурой
тогда еще существовавший
бог.
Бог находил, что слог его прекрасен,
что на земле таких -
наперечет!..
Но с богом был, конечно, не согласен
тогда еще не отмененный
черт.
Таланту черт шептал:
'Опомнись,
бездарь!
Кому теперь стихи твои нужны?!
Ведь ты, как все,
погибнешь в адской бездне.
Расслабься!
Не отягощай вины'.
И шел талант в кабак.
И -
расслаблялся.
Он пил всерьез!
Он вдохновенно
пил!
Так пил,
что черт глядел и умилялся.
талант
себя талантливо
губил!..
Бог
тоже не дремал!
В каморке утлой,
где -стол,
перо
и пузырек чернил,
бог возникал
раскаяньем наутро,
загадочными строчками
дразнил...
Вставал талант,
почесываясь сонно.
Утерянную личность
обретал.
И банка
огуречного рассола
была ему нужнее,
чем нектар...
Небритый.
С пересохшими губами.
Упрямо ждал он
часа своего...
И строки
на бумаге
проступали,
как письмена,-
отдельно от него.
И было столько гнева и напора
в самом возникновенье
этих строк!..
Талант, как на медведя,
шел
на бога!
И черта
скручивал
в бараний рог!..
Талант работал.
Зло.
Ожесточенно.
Перо макая
в собственную боль.
Теперь он богом был!
И был он чертом!
А это значит:
был
самим собой.
И восходило солнце
над строкою!..
Крестился черт.
И чертыхался бог.
'Да как же смог он
написать
такое?!'
...А он
еще и не такое
мог.
суббота, 18 февраля 2012
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
All the faces
All the voices blur
Change to one face
Change to one voice
Prepare yourself for bed
The light seems bright
And glares on white walls
All the sounds of
Charlotte sometimes
Into the night with
Charlotte sometimes
Night after night she lay alone in bed
Her eyes so open to the dark
The streets all looked so strange
They seemed so far away
But Charlotte did not cry
The people seemed so close
Playing expressionless games
The people seemed
So close
So many
Other names...
Sometimes I'm dreaming
Where all the other people dance
Sometimes I'm dreaming
Charlotte sometimes
Sometimes I'm dreaming
Expressionless the trance
Sometimes I'm dreaming
So many different names
Sometimes I'm dreaming
The sounds all stay the same
Sometimes I'm dreaming
She hopes to open shadowed eyes
On a different world
Come to me
Scared princess
Charlotte sometimes
On that bleak track
(See the sun is gone again)
The tears were pouring down her face
She was crying and crying for a girl
Who died so many years before...
Sometimes I dream
Where all the other people dance
Sometimes I dream
Charlotte sometimes
Sometimes I dream
The sounds all stay the same
Sometimes I'm dreaming
There are so many different names
Sometimes I dream
Sometimes I dream...
Charlotte sometimes crying for herself
Charlotte sometimes dreams a wall around herself
But it's always with love
With so much love it looks like
Everything else
Of Charlotte sometimes
So far away
Glass sealed and pretty
Charlotte sometimes
All the voices blur
Change to one face
Change to one voice
Prepare yourself for bed
The light seems bright
And glares on white walls
All the sounds of
Charlotte sometimes
Into the night with
Charlotte sometimes
Night after night she lay alone in bed
Her eyes so open to the dark
The streets all looked so strange
They seemed so far away
But Charlotte did not cry
The people seemed so close
Playing expressionless games
The people seemed
So close
So many
Other names...
Sometimes I'm dreaming
Where all the other people dance
Sometimes I'm dreaming
Charlotte sometimes
Sometimes I'm dreaming
Expressionless the trance
Sometimes I'm dreaming
So many different names
Sometimes I'm dreaming
The sounds all stay the same
Sometimes I'm dreaming
She hopes to open shadowed eyes
On a different world
Come to me
Scared princess
Charlotte sometimes
On that bleak track
(See the sun is gone again)
The tears were pouring down her face
She was crying and crying for a girl
Who died so many years before...
Sometimes I dream
Where all the other people dance
Sometimes I dream
Charlotte sometimes
Sometimes I dream
The sounds all stay the same
Sometimes I'm dreaming
There are so many different names
Sometimes I dream
Sometimes I dream...
Charlotte sometimes crying for herself
Charlotte sometimes dreams a wall around herself
But it's always with love
With so much love it looks like
Everything else
Of Charlotte sometimes
So far away
Glass sealed and pretty
Charlotte sometimes
суббота, 14 января 2012
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
кто-то ещё рисует
яркими красками:
знает любовь неземную
и ненависть страстную,
кто-то кричит в испуге,
и плачет от радости,
но я дальтоник в кубе
- мне всё без разницы.
я хочу
стать частью этой осени,
забраться в свой овраг.
или стоять, как Маяковский,
на шумном перекрёстке,
для всех ветров распахивая бронзовый пиджак,
и перестать надеяться - но я не знаю, как.
в синем солёном море
хочешь плескаться ты.
белое и сухое
- море моей мечты.
как на воздушном шаре,
сбросив ненужный груз,
на пузырьке в бокале
радостно вверх несусь.
чтоб пару часов, как прежде,
в мире пожить цветном,
а после уснуть в одежде
мёртвым сном.
я хочу
стать частью этой осени,
листом в её руке.
хочу остаться в ней навеки,
в гнезде на верхней ветке
глядеть в ночное небо через щели в скорлупе.
я хочу
стать частью это осени,
забраться в свой овраг.
или стоять, как Маяковский,
на шумном перекрёстке,
для всех ветров распахивая бронзовый пиджак,
и перестать надеяться - но я не знаю, как.
яркими красками:
знает любовь неземную
и ненависть страстную,
кто-то кричит в испуге,
и плачет от радости,
но я дальтоник в кубе
- мне всё без разницы.
я хочу
стать частью этой осени,
забраться в свой овраг.
или стоять, как Маяковский,
на шумном перекрёстке,
для всех ветров распахивая бронзовый пиджак,
и перестать надеяться - но я не знаю, как.
в синем солёном море
хочешь плескаться ты.
белое и сухое
- море моей мечты.
как на воздушном шаре,
сбросив ненужный груз,
на пузырьке в бокале
радостно вверх несусь.
чтоб пару часов, как прежде,
в мире пожить цветном,
а после уснуть в одежде
мёртвым сном.
я хочу
стать частью этой осени,
листом в её руке.
хочу остаться в ней навеки,
в гнезде на верхней ветке
глядеть в ночное небо через щели в скорлупе.
я хочу
стать частью это осени,
забраться в свой овраг.
или стоять, как Маяковский,
на шумном перекрёстке,
для всех ветров распахивая бронзовый пиджак,
и перестать надеяться - но я не знаю, как.
четверг, 15 декабря 2011
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
Я видел - двое юных и цветущих
Стояли рядом на холме зеленом,
Округлом и отлогом, словно мыс
Гряды гористой, но его подножье
Не омывало море, а пред ним
Пейзаж красивый расстилался, волны
Лесов, полей и кое-где дома
Средь зелени, и с крыш их черепичных
Клубился сизый дым. Был этот холм
Среди других увенчан диадемой
Деревьев, вставших в круг, - не по игре
Природы, а по воле человека.
Их было двое, девушка смотрела
На вид, такой же, как она, прелестный,
А юноша смотрел лишь на нее.
byron.velchel.ru/index.php?cnt=6&rhime=1
Стояли рядом на холме зеленом,
Округлом и отлогом, словно мыс
Гряды гористой, но его подножье
Не омывало море, а пред ним
Пейзаж красивый расстилался, волны
Лесов, полей и кое-где дома
Средь зелени, и с крыш их черепичных
Клубился сизый дым. Был этот холм
Среди других увенчан диадемой
Деревьев, вставших в круг, - не по игре
Природы, а по воле человека.
Их было двое, девушка смотрела
На вид, такой же, как она, прелестный,
А юноша смотрел лишь на нее.
byron.velchel.ru/index.php?cnt=6&rhime=1
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
Сжала руки под тёмной вуалью…
«Отчего ты сегодня бледна?» -
От того, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.
Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот…
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.
Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
Всё, что было. Уйдёшь, я умру».
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: «Не стой на ветру».
«Отчего ты сегодня бледна?» -
От того, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.
Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот…
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.
Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
Всё, что было. Уйдёшь, я умру».
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: «Не стой на ветру».
вторник, 13 декабря 2011
Не превращайся в лозунг. Человек - это поэзия.
I stand still stepping on the shady streets
And I watch that man to a stranger
You think you only know me when you turn on the light
Now the room is lit with danger
Complicating, circulating
New life, new life
Operating, generating
New life, new life
Transition to another place
So the time will pass more slowly
Features fuse and your shadow's red
Like a film I've seen now show me
Complicating, circulating
New life, new life
Operating, generating
New life, new life
Your face is hidden and we're out of sight
And the road just leads to nowhere
The stranger in the door is the same as before
So the question answer's nowhere
Complicating, circulating
New life, new life
Operating, generating
New life, new life
I stand still stepping on the shady streets
And I watch that man to a stranger
Think you only know me when you turn on the light
Now the room is lit, red danger
Complicating, circulating
New life, new life
Operating, generating
New life, new life